Переводчик: Venera Smirnova
Редактор: Anna Mo (Видео) Добрый день! Маша уже сказала вводное слово
о гражданском активизме. Все вы, наверное, знаете,
но на всякий случай я напомню, что гражданский активизм —
это когда деятельность граждан направлена на какие-то социальные,
политические или экономические изменения в своей стране,
независимо от правительства. Я хочу поговорить немного
о другой форме активизма: через творчество. Ещё упомяну более поздние формы
гражданского активизма, например, фем
инизм, экоактивизм,
веганство, экономический активизм. Их ещё очень много. Но я буду говорить про искусство. Художественный активизм — это
не традиционное изобразительное искусство, к которому мы привыкли. Его очень сложно поместить в контекст
галереи или повесить у себя дома на стену. Слово «активизм» означает,
по сути, действие, то есть это не изображение,
а реальное действие. Извините... (Аплодисменты) Тема активизма или какой-либо акции
может быть ясна для одной группы людей и банальна до
боли для другой группы. Это может быть какая-то
новая пища для мысли. В силу ряда каких-то причин
люди не задумываются о некоторых вещах. Сталкиваясь с каким-то активизмом,
мы можем для себя открыть что-то новое и задуматься над каким-то вопросом. Я не хочу, чтобы моя речь превратилась
в лекцию по истории искусств, но я не могу не упомянуть,
откуда растут ноги у этого направления. А ноги растут из Германии. Немецкий художник Йозеф Бойс
[нем. Joseph Beuys] — вот вы видите его с лопатой — ввёл в
середине прошлого столетия
новый термин — социальная скульптура, так как он считал, что художник,
работая с обществом и на его благо, становится социальным скульптором, буквально вылепливая социальные нормы
своими действиями. Его акция, документацию которой
мы видим на этой фотографии, называлась «Семь тысяч дубов». Перед площадью в городе Кассель,
перед музеем в городе Кассель, на площади были свалены
семь тысяч базальтовых плит. И художник обещал,
что эти плиты будут убраны с площади, ког
да будет посажено семь тысяч дубов. Он призывал граждан
заняться посадкой деревьев. Этой акцией он пытался вызвать
экологическую осознанность в человеке. Также Бойс был одним из основателей
«Зелёной партии» в Германии, которая оказала сильное влияние
на её политику. Символические художественные жесты
могут быть мощным и эффективным методом для осуществления толчка,
который приведёт к переменам в сознании свидетеля акции. У художественного активизма
есть разные формы. Это может быть перформанс
в театре,
это может быть перформанс на улице. Это может быть какая-то арт-интервенция, как вот эта с переклеиванием
названий остановки, подмена понятий. Это может быть веб-платформой,
это могут быть стикеры, которые схематично где-то расклеиваются,
распространяются как вирус, или граффити. С самого начала и до сих пор
к этому направлению достаточно негативное отношение, так как оно не потакает системе,
а действует зачастую ей наперекор, например, критикуя политику власти,
разрушая устои или з
ащищая права ущемлённых. Я расскажу на примере своего творчества
более подробно об этой форме активизма. Но для начала я хочу задать вам
несколько вопросов. Чтобы ответить на мой вопрос,
вам понадобится поднять руку. Это будет значить «да», если ответ — «нет»,
ничего не нужно делать. Итак, первый вопрос. Любите ли вы музыку? Спасибо. Ходили ли вы на концерт
в течение последнего месяца? Любите ли вы театр? Ходили ли вы в театр
в течение последнего месяца? Любите ли вы искусство,
или нравится л
и вам искусство? Ходили ли вы на выставку
в течение последнего месяца? Большое спасибо. Если вы даже никуда не ходили
из перечисленных мною мест, вы наверняка были на улице
в течение последнего месяца. И там вы тоже могли столкнуться
с каким-нибудь активизмом. Что толкает меня к действию,
к созданию какой-то работы или акции? Прежде всего, это чувство несправедливости
или несогласия с кем-то или с чем-то. Так получил своё начало
перформанс «Двойные стандарты», который мы делали
с хореографом Ол
ьгой Привис. Началом послужил именно импульс
негодования, который у меня возник при общении с журналистами
наших местных русскоязычных СМИ. Тем, с кем мне удалось
пообщаться и поговорить, я задавала одинаковые вопросы
и услышала от них примерно одинаковые ответы,
которые мне очень не понравились. А вопрос, мой главный вопрос,
был следующим: почему в наших русскоязычных СМИ
в Эстонии так мало освещаются культурные события? И их ответы были примерно такими:
«культура не продаётся», «никому она не
интересна», «зачем писать о чём-то,
что никто не будет покупать». И второй распространённый ответ:
«Нашему русскому читателю "по барабану" до этой культуры вообще...» Но, судя по вашим ответам,
мне кажется, что это не так. Они за вас решили,
что вам это неинтересно и вам этого знать не надо.
И об этом фактически не пишут. Тем временем у нас в Эстонии
более сорока профессиональных театров. У нас проходит огромное количество
фестивалей ежегодно, на любой вкус: музыкальных, театральных,
джазовых,
анимационных. Спортивные мероприятия. Очень много мероприятий
проходит совершенно бесплатно, что делает это доступным для всех. Но вот здесь возникает противоречие. На противоречиях и строится
перформанс «Двойные стандарты», и, в принципе, остальные работы. Наш перформанс касался темы печатных СМИ,
поэтому мы встречались с разными журналистами, редакторами
и выпытывали у них: «Почему так?» Перформанс состоял из нескольких частей. Сейчас я вам покажу несколько элементов
из этого перформанса. Эт
о выглядело примерно так. Одной частью были слайды. Мы с Ольгой исследовали общее количество
печатных коммерческих медиа, записали, сколько их выходит,
разделили их на группы. И третьей группой отдельно
мы вынесли журналы. Всего в Эстонии выходит 129 журналов.
Из них всего один на русском языке. Вы знаете, какой это журнал? Это журнал «Яна» для домохозяек. Тут каждый думает, что человек задумается,
почему это так? Или почему в наших уже существующих СМИ,
если не говорить о том, что обязательно н
ужно создавать
какой-то новый печатный орган, почему уже в существующих СМИ
эта тема обходится стороной? Может быть, потому что
наши журналисты не умеют просто-напросто продавать эту информацию читателю? Может быть, потому что у нас
всего три с половиной журналиста, которые могут на эту тему писать? Может быть, нет денег на переводчиков? Как для художника, в этот момент
мне не важно дать вам ответ. Мне важно, чтобы вы подумали сами. И, наверное, русскоязычный читатель,
зритель, сразу найдёт сот
ню ответов в своей голове. Почему это так? И всё такое... А эстонец, возможно,
задумается в своей жизни впервые вообще над этим вопросом. Ещё одной частью перформанса —
мы её использовали в конце — была эта футболка. [tibla — презрительное
прозвище русскоязычных в Эстонии] Вам обидно это слово? Мне очень обидно это слово. Но, надевая на себя этот ярлык... — этот метод называется
действием от противного. Надевая самовольно,
добровольно этот ярлык, я дискредитирую
негативный смысл этого слова. Ко
нечно, с учётом, если я произвожу
на вас хорошее впечатление. Надо понимать, что эта футболка с надписью
действенна в определённом контексте. В контексте перформанса,
который мы делали в театре. Естественно, я бы не пошла в этой футболке
утром в магазин за молоком. Но не только театр подходит
как место для высказываний. Как мы видели в начале документацию акции, улицы города — тоже
прекрасная площадка для этого. Те, кто не увидели это на улице, не стали
свидетелями реально происходящей акции, с
могли потом увидеть документацию. Или вот была в Eesti Ekspress тоже
опубликована фотография этой акции. И человек, я полагаю, тоже задумается: «PARKLA», а почему не улица
Kunstiakadeemia? [эст. Академия искусств] Это вроде улица Kunstiakadeemia,
а где Kunstiakadeemia? А почему там машины стоят?
А что происходит? Мне тема Kunstiakadeemia близка;
может быть, кому-то она не так близка. Но, как я говорила,
тема активизма может затрагивать интересы и проблематики
одной группы людей. Есть, конечно,
и глобальные темы,
которые касаются всех, но очень часто это бывает
узкой направленности. Ещё одна акция проходила со стикерами. Это наклейка. Я сама наклеила около сотни в Эстонии
и за границей, где бывала последний год. Всего в Эстонии я распространила
около 800 этих наклеек. Каждый новый обладатель сам решал,
куда он её приклеит. Этот метод повторения символа
в разных местах — это метод позитивной пропаганды. Я показываю на этом стикере,
что любовь между двумя языками возможна. Создаю и рас
пространяю, как вирус,
образ дружбы народов. Можно видео, пожалуйста. (Видео) Я не давала эту наклейку Вайко Эплику, но, как мы видим,
вирус толерантности добрался и до него. И эти две акции, бывшие последними,
это две совершенно разные темы. Как мы видим,
не обязательно устраивать протесты или бить витрины магазинов,
жечь автомобили или там Бог знает что ещё, чтобы привлечь внимание
к какой-то проблеме. Можно это делать через творческий акт и заставить тем самым людей
задуматься самостоятельно.
Ведь именно когда мы
самостоятельно начинаем задумываться, когда мыслительный процесс
начинает происходить в нашей голове, мы смотрим на какой-то объект,
допустим, на наклейку, мы начинаем рефлексировать,
выстраивать своё отношение к этому, пытаемся понять, как мы к чему относимся,
как другие люди это видят. То есть, когда мы находим ответ
какой-то для себя лично, мы получаем от этого некое удовольствие. Некоторые хотят от искусства
чётких ответов, знать позицию автора и чёткий смысл послания.
Мне же кажется, что человек
начинает ценить какую-либо идею гораздо больше тогда,
когда он сам доходит до её значения. Когда он рефликсирует, думает,
собирает по ключам, данным автором, пазл и складывает в какой-то смысл. Важно, когда между зрителем
и произведением рождается некий невербальный диалог.
Свобода мысли. То есть я стараюсь не навязывать, но в этом случае я, конечно,
очень стараюсь, но, в принципе, обычно я стараюсь не навязывать
значение или понимание. Хочу привести один пример, кот
орый
совершенно не относится к искусству, но, по-моему, очень хорошая аналогия. Одно исследование провели
в скандинавской фирме «Икеа», которая производит мебель,
и открыли для себя неожиданный момент: их решение продавать разобранную мебель
помогло не только сэкономить покупателю деньги
при перевозке покупки, но эта мебель также
стала намного дороже для покупателя на эмоциональном уровне.
Почему это так? Потому что одно дело,
когда мы покупаем, например, шкаф, нам его привозят домой,
и мы говор
им: «Поставьте его там». Другое дело, когда мы привозим
этот разобранный шкаф к себе домой, мучаемся с отвёртками, ковыряемся,
тратим своё собственное время и силы. И тут у нас результат, но мы не можем
никак относиться без любви к этому плоду нашего творения,
да, к результату. Мы обычно очень ценим
наши труды и наше время, и наши маленькие успехи,
будь то в понимании произведения искусства или в сборке своими руками шкафа. Я использую разные методы
пространства и темы. Критиковала политиков,
но
критиковала и художников. Использую городское пространство
и собственное тело. Участвовала в коллективных выставках
и делала выставки сама. Делала свои проекты
и работала с другими коллективами. Делала перформансы,
которые рождаются на глазах у зрителей и исчезают в совершении перформанса. Делала видеоработы,
которые можно смотреть снова и снова. Но вы подумайте, к чему это всё? Куда это ведёт? Что это меняет? Как это изменит мир? Я хочу вернуться к началу своей речи. Граждане Германии откликну
лись
на призыв Бойса тогда в 1982 году и присоединились к акции. Прошло 5 лет, и 7 000 дубов были посажены,
а вместе с каждым дубом по одной базальтовой плите.
Таким образом площадь освободилась. Эту акцию подхватили
в других странах и городах. Спасибо. (Аплодисменты)
Comments